Custom in the legal systems of the East, West and Russia: questions of theory and practice

Abstract

Настоящая работа посвящена изучению правового обычая (обычая) в правовых системах Востока, Запада и России. Цель исследования – выяснить роль, место и восприятие обычая в разных правовых культурах и теоретических парадигмахи обобщить полученные результаты для обогащениятеоретических знаний об этом источнике права. Актуальность данного исследования обусловлена тем, что предпринята попытка рассмотреть, наряду с отечественными и западными подходами, подходы теории и философии права восточных культур.Такое расширение поля теоретического исследования, которое, конечно, изначально опирается на сравнительно-правовую методологию, позволит уточнить наши знания об обычае и актуализировать некоторые подходы к нему. На защиту выносятся следующие выводы, к которым пришёл автор настоящей работы по результатам исследования: 1. Исламская юриспруденция высоко ценит устное слово, доверяя ему больше, чем письменному, и считает, что исторически непрерывная и широкомасштабная передача информации обладает бесспорной убеждающей силой. Поэтому исламскому праву присуща устремлённость закрепить обычно-правовым путём (а именно путём устной передачи) свои основополагающие правила, находящиеся в текстах Корана и сунны. Сунна представляет собой обычай, основание общеобязательности которого заключается в непосредственной связи с поступками или словами Мухаммада. Исламская юриспруденция рассматривает обычай как нейтральное понятие, но при этом его обязательность должна оправдываться либо через предполагаемую передачу среди людей истинного знания, либо через допущение данного обычая Аллахом. Согласно Фикху к обычаям могут быть отнесены лингвистические конвенции. 2. В дальневосточной правовой семье основанием общеобязательности обычая выступает либо связь с авторитетными лицами, либо его создание социумом стихийным путём. Обычай может выступать в форме как чрезвычайно детализированных норм, так и в виде лингвистической конвенции, которой придаётся большое регуляторное значение, или духа постановлений древних царей. При этом бесспорным доверием пользуется старообразный обычай, воспринимаемый как социальный регулятор, воплощающий справедливость. 3. Семья общего права, не отрицая роли социума в самостоятельном создании и наделении обычая общеобязательной силой, формализует признак срока его существования через привязку к 1189 году, но эта формализация касается только местных обычаев. Право справедливости в англосаксонском праве может считаться воплощением духа или общего разума обычаев Англии с учётом того, что в создании права справедливости определённую роль сыграли нормы римского и канонического права. 4. В романо-германской правовой семье на теорию обычая оказало влияние римское право, что и обусловило тот набор признаков и свойств обычая, который традиционно обсуждается в романо-германской правовой доктрине. Отношение к обычаю в романо-германской правовой семье неоднозначно, но, в целом, большим доверием пользуются обычаи, считающиеся общими и старообразными. Общеобязательность обычая в романо-германской правовой семье связывается либо с санкцией государства, либо с убеждением социальной группы в его общеобязательности. 5. На теорию обычая в России большое влияние оказала романо-германская правовая доктрина, что не воспрепятствовало появлению самобытных и оригинальных подходов к обычаю. На данный момент главной проблемой восприятия обычая наукой и правоприменением остаётся рассмотрение обычая сквозь призму законодательства. 6. Таким образом, общим местом в подходах к обычаю во всех культурах является представление о его общеобязательности, происхождении в результате деятельности людей, изменчивости, направленности на регулирование общественных отношений, а также восприятие как более авторитетных старообразных обычаев. Основание общеобязательности обычая может связываться как с социальными процессами, так и с деятельностью конкретных лиц. Старообразные обычаи могут отражать понимание справедливости и дух права, быть критерием выявления индивидуального или общественного блага, а также быть не только конкретными, но и становиться принципами права. Ориентация на обычай повышает эффективность правового регулирования.

This paper is devoted to the study of legal custom (custom) in the legal systems of the East, West and Russia. The purpose of the study is to clarify the role, place and perception of custom in different legal cultures and theoretical paradigms and to generalize the results to enrich the theoretical knowledge about this source of law. The relevance of this study is due to the fact that an attempt has been made to consider, along with domestic and Western approaches, the approaches of the theory and philosophy of law of Eastern cultures.Such expansion of the field of theoretical research, which, of course, initially relies on a comparative legal methodology, will clarify our knowledge about custom and update some approaches to it. The following conclusions are presented for the defense, which were reached by the author of the present work according to the results of the research: 1. Islamic jurisprudence appreciates the oral word, trusting it more than the written one, and believes that historically continuous and wide-ranging transmission of information has undeniable persuasive power. It is therefore inherent in Islamic law's tendency to fix by customary means (namely, by oral transmission) its fundamental rules found in the texts of the Qur'an and the Sunnah. The Sunnah is a custom whose ground of general bindingness lies in its direct connection with the deeds or words of Muhammad. Islamic jurisprudence regards custom as a neutral notion, but its obligation must be justified either through the supposed transmission among men of true knowledge, or through Allah's allowing of the custom. According to Fiqh, custom may include linguistic conventions. 2. In the Far Eastern family of law, the basis of the general binding nature of a custom is either the connection with authority figures or its creation by society in a spontaneous way. A custom may take the form of extremely detailed norms, a linguistic convention which is given great regulatory value, or the spirit of the decrees of ancient kings. The undisputed trust is in the old-style custom, perceived as a social regulator embodying justice. 3. The common law family, without denying the role of society in the independent creation and endowment of custom with generally binding force, formalizes the sign of the term of its existence through a binding to 1189, but this formalization concerns only local customs. The law of equity in Anglo-Saxon law may be regarded as the embodiment of the spirit or common sense of the customs of England, in view of the fact that the rules of Roman and canon law played a certain role in the creation of the law of equity. 4. In the Romano-Germanic legal family, the theory of custom was influenced by Roman law, which determined the set of features and properties of custom that is traditionally discussed in Romano-Germanic legal doctrine. The attitude towards custom in the Romano-Germanic legal family is ambiguous, but, in general, more credibility is given to the customs that are considered to be general and old-fashioned. The general binding nature of custom in the Romano-Germanic legal family is associated either with the sanction of the state or with the conviction of a social group that it is generally binding. 5. The theory of custom in Russia has been greatly influenced by the Romano-Germanic legal doctrine, which has not prevented the emergence of original and distinctive approaches to custom. At the moment, the main problem of perception of custom by science and law enforcement remains the consideration of custom through the prism of legislation. 6. Thus, a common place in approaches to custom in all cultures is the idea of its general obligatory nature, origin as a result of human activity, changeability, focus on the regulation of social relations, as well as the perception as more authoritative old-fashioned customs. The basis of the generally binding nature of the custom may be associated with social processes, as well as with the activities of specific individuals. Old-fashioned customs can reflect an understanding of justice and the spirit of law, be a criterion for identifying individual or public good, and not only be concrete, but also become principles of law. An orientation toward custom increases the effectiveness of legal regulation.