Language means of describing superstitious beliefs and superstitions in Russian linguo-culture (in contrast to Chinese culture)

Abstract

Магистерская диссертация посвящена изучению языковых средств описания примет и суеверий в русской лингвокультуре на фоне китайской. Исследование проводилось на основе анкетирования, целью которого являлось выявление наиболее частотных примет и суеверий в русском и китайском языках. В качестве материала исследования были использованы 358 русских и 185 китайских примет и суеверий, полученных в результате опроса 50 русских и 27 китайских студентов, а также данные Национального корпуса русского языка, словарей и исследований других авторов, посвящённых данной теме. В работе проведено сопоставительное исследование обширного корпуса современных русских и китайских примет и суеверий и дан их лингвистический анализ. В работе подтверждается гипотеза, что многочисленные частотные приметы и суеверия в русском и китайском языках не совпадают или совпадают частично. Языковые средства, с помощью которых выражены русские и китайские суеверия и приметы, имеют как сходства, так и различия.

The dissertation of master’s degree is devoted to the study of linguistic methods of describing superstitious beliefs and superstitions in Russian linguistic culture in contrast to Chinese culture. The study is based on a questionnaire, the purpose of which is to identify superstitions with the highest frequency of usage in Russian and Chinese. 358 Russian superstitions and 185 Chinese superstitions have been received as the result of the survey of 50 Russian and 27 Chinese students. In addition, material from the national corpus of Russian language, dictionaries and researches of other authors that are related to this topic have also been collected. A comparative study of the superstitions in Russian and Chinese language was conducted and their linguistic analysis has been given in the dissertation. The dissertation confirms the hypothesis that a large number of the most commonly used superstitions in Russian and Chinese languages does not show us a clear equivalence. The language means, by which Russian and Chinese superstitions are created, have both similarities and differences.