Ivan Goncharov’s novel «The Precipice» as a metafiction

Abstract

Работа посвящена особенностям романа И.А. Гончарова «Обрыв», которые делают его метароманом – произведением, которое исследует собственную идентичность, активизируя творческий потенциал своего читателя. Тот факт, что главный герой «Обрыва», Борис Райский, ведет работу над созданием романа, подобного по содержанию и структуре тому целому, элементом которого он является, давно обратил на себя внимание критиков и исследователей. Однако только развитие металитературы и науки о ней, как и литературоведения в целом, позволило взглянуть на семантический потенциал этой конструкции под новым углом.

Достижения нарратологии и рецептивной эстетики сделали возможным изучение стратегий взаимодействия романа с реципиентом, которые имеют принципиальное значение для «Обрыва» как метатекста. Именно выявление этих стратегий стало главной целью исследования, помимо описания метаплана произведения и обоснования применения к нему термина «метароман», а к его структуре – понятия mise en abyme. Рассмотрение романной концепции писателя на фоне истории осмысления жанра, анализ соотношения слова повествователя и персонажей, а также функций записок Райского в составе «Обрыва» позволили выявить эти стратегии и описать вариант метаромана, созданный Гончаровым.

В его основе лежит нарушение иерархии коммуникативных уровней. Сходство между языковым самовыражением повествователя и персонажей является столь значительным, что в сочетании с установкой главного героя на написание романа, подобного «Обрыву», оно создает ситуацию неопределенности, позволяющую реципиенту распределить текстовые фрагменты между повествовательными инстанциями по своему усмотрению. В результате читатель получает возможность узнать, что значит конструировать текст романа, на собственном опыте.

Кроме того, открытое изображение организующих принципов текста посредством героя-писателя сочетается в «Обрыве» с необходимостью самостоятельных усилий реципиента по интеграции собранного Райским материала в единое целое. Осуществить то, что не удалось герою, читатель может с помощью движения по герменевтическому кругу и повышения своей эстетической компетентности, а также обретения этики романиста через постижение объединяющей роли юмора Гончарова.

Наконец, использование приема mise en abyme и построение текста по принципу сложной системы зеркал раскрывает сущность романа как художественного произведения: он представляет собой особого рода зеркало, отражающее не саму реальность как она есть, но онтологические основы бытия в миниатюре – сочетание в нем трагического и комического, возвышенного и бытового, поэзии и прозы. Подлинное рождение такого произведения может произойти лишь в сознании читателя, в достаточной мере приблизившегося к позиции идеального реципиента, в противном случае значительная часть семантического потенциала текста остается незадействованной.

Выявление этих стратегий позволило доказать, что в «Обрыве соблюдение правдоподобия и иллюзии реальности совмещается с игровым обнажением условности, превращающим текст в конструктор и приближающим читателя к позиции автора. Этот вывод свидетельствует о перспективности сравнения «Обрыва» с другими метароманами, такими как «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» Л. Стерна, «Евгений Онегин» А. С. Пушкина, «Дар» В. В. Набокова, «Фальшивомонетчики» А. Жида и другими.

This work discusses the features of Ivan Goncharov’s novel «The Precipice», which make this text a metafictional narrative, or a novel designed to explore its own identity with the help of the reader’s creative activity. The literary critics have mentioned the fact that the protagonist of «The Precipice», Boris Rayskiy, works on the novel, which resembles the Goncharov’s text, many times, but only the development of metafiction and studies of metafiction, as well as the theory of literature gave the opportunity to look upon the semantic capacity of this construction from a new point of view.

The achievements of narratology and reader-response theory have made it possible to investigate the novel’s communication strategies which are of crucial importance for «The Precipice» as a metanovel. The revealing of these strategies has become the primary objective of this research besides the description of the book’s metafictional aspect and reasoning the use of the term «metanovel» in application to «The Precipice» and the term «mise en abyme» in application to its structure. The study of the Goncharov’s conception of a novel compared to the reflection on this genre at different times, the analysis of the balance between the narrator’s text and text related to the characters, as well as the functions of Rayskiy’ sketches in «The Precipice», have resulted in the discovery of these strategies and the nature of Goncharov’s metanovel.

It is based upon the breach of the hierarchy of the communication levels. The resemblance of the narrator’s style to the characters’ style is so great, that together with the protagonist’s attempt to create a novel similar to «The Precipice» it creates a situation of uncertainty. In this situation, the reader is free to make his own decisions about the attribution of the pieces of text to the speaking voices. As a result he has the opportunity to know what does it mean to create a novel.

Furthermore, the explicit unveiling of the text’s organizing principles with the help of the figure of the novelist is combined with the necessity of the reader’s own efforts to integrate the Rayskiy’s papers into the whole structure. To address the challenge, that was too difficult for the character, the reader should enter the hermeneutic circle, enhance his aesthetic competence and obtain the novelist’s ethic by comprehension of the convening role of the Goncharov’s sense of humor.

Finally, the use of the principle «mise en abyme» and creation of the complicated system of mirrors inside the novel reveal the essence of a novel as a work of art. It is a mirror of particular kind, which shows not the reality as it is, but the ontological basis of life in a miniature – the convergence of tragedy and comedy, high and low, poetry and prose. The real birth of such piece of art can take place only in the conscious, which sufficiently reminds the conscious of the ideal reader, unless the big part of the text’s semantic potential will be useless.

The discovery of these strategies has helped to demonstrate the fact that in «The Precipice» the naturalistic illusion is combined with the unveiling of the text’s mechanism in a mode of a game, which transforms this text into some kind of the constructor and reduces the distance between the reader and the author. This conclusion shows the prospects of the comparisons between «The Precipice» and other metanovels such as Laurence Sterne's «The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman», Alexander Pushkin’s «Eugene Onegin», Vladimir Nabokov’s «The gift», Andre Gide’s «Les Faux-monnayeurs» and others.