Exclusion of illegally obtained evidence in civil proceedings (grounds and criteria)

Abstract

Темой настоящей работы является проблема исключения из материалов гражданского дела доказательства, полученного с нарушением неприкосновенности частной жизни, – аспект проблемы оснований и критериев признания доказательства полученным с нарушением закона, ставший особенно актуальным в последние годы в связи с широким распространением портативных записывающих устройств. Автор ставит перед собой цели изучения критериев наличия и существенности нарушения права на неприкосновенность частной жизни, допущенного при получении доказательства, применяющихся в практике российских судов и Европейского Суда по правам человека, оценки корректности их применения; предложения иных применимых критериев признания доказательства полученным с нарушением права на неприкосновенность частной жизни; систематизация критериев квалификации доказательства в качестве полученного с нарушением права на неприкосновенность частной жизни. По результатам исследования автор приходит к следующим выводам. Первым критерием нарушения права на неприкосновенность частной жизни при получении доказательства является его содержание: если оно носит сугубо личный, интимный характер, уже на основании содержания доказательства может быть сделан вывод о наличии вмешательства в частную жизнь при его получении. В менее очевидных случаях должно приниматься во внимание наличие явного или подразумеваемого согласия на возможное использование сведений в любых целях, в том числе против интересов сообщающего их лица. О наличии подразумеваемого согласия свидетельствует обстановка, сопутствующая получению доказательства или предшествующая ему. О подразумеваем согласии на возможное использование сведений против интересов сообщающего их лица может свидетельствовать наличие спора о праве между сторонами коммуникации. Доказательство может быть признано полученным с нарушением ст. 21 Конституции РФ об охране достоинства личности, даже если на основании данных критериев констатировано отсутствие нарушения права на неприкосновенность частной жизни при его получении. Вопрос о признании доказательства полученным с нарушением неприкосновенности частной жизни при получении доказательства публичным субъектом должен рассматриваться судом по собственной инициативе при наличии оснований предполагать, что такое нарушение имело место. Получение доказательств с нарушением неприкосновенности частной жизни частным субъектом может рассматриваться как действия в рамках допустимой процессуальной самопомощи – действия по получению доказательств, сопряженные с нарушением прав иного лица, однако, совершенные с целью обоснования процессуальной позиции при невозможности достичь данной цели иными средствами, – при условии соблюдения следующих критериев: 1. Наличие правомерной цели обеспечения возможности доказывания фактов, лежащих в основе процессуальной позиции. 2. Критерий соразмерности защищаемого интереса и существенности допущенного вмешательства. 3. Исключительное значение доказательства для обоснования процессуальной позиции.

In the present work the author addresses the issue of exclusion of evidence obtained with violations of a person`s right to privacy in civil proceedings – the aspect of the problem of grounds and criteria of exclusion of evidence which has become especially acute in recent years due to increasing accessibility of portable recording devices. The aim of the present work is to provide overview of the criteria applied by Russian courts and the European Court of Human rights to determine the fact and significance of privacy violations committed in the process of obtaining evidence; to propose other criteria for assessment of evidence obtained in violation of the right to privacy; to range the criteria for qualification of evidence as obtained in violation of the right to privacy. The author`s findings are the following. The first issue to be considered is the nature of the information obtained: if it is strictly personal and intimate, the existence of a violation of the right to privacy may be ascertained based solely on the nature of the information. In less obvious cases the existence of an explicit or implied consent to potential use of the information for any purposes, including use of information against interest of the person providing it. The existence of an implied consent may be stated based on the circumstances surrounding the process of obtaining of evidence or existing prior to it. The existence of a legal dispute between the parties may point to an implied consent to potential use of revealed information against interest of the communicating party. Evidence may be considered inadmissible as obtained in violation of Art. 21 of the Constitution of the Russian Federation, even though based on the aforementioned criteria one has to come to the conclusion that no violation of the right to privacy was committed in the process of obtaining of evidence. The issue of exclusion of evidence obtained in violation of a person`s right to privacy by a government entity must be raised by the court ex officio. Obtaining of evidence in violation of the right to privacy by a private individual may be regarded as justifiable procedural self-help – an action directed at obtaining of evidence violating another person`s right to privacy but taken with the aim to substantiate a case where this aim may not be achieved otherwise – provided that the following conditions are met: 1. There is a rightful aim to substantiate facts pertaining to a legal dispute. 2. The interest for protection of which the evidence is used outweighs the significance of the breach of privacy. 3. Exclusive importance of the evidence for proving the facts in dispute.