On the form of transaction

Abstract

Целью настоящей работы является комплексное исследование института формы сделки с точки зрения функционального подхода. В рамках настоящей работы были поставлены и рассмотрены следующие задачи: 1) исследование правовой природы формы сделки и отличие института формы сделки от категории волеизъявления; 2) функции формы сделки, их появление в ходе исторической эволюции формы сделки и влияние на разрешение актуальных практических проблем; 3) исследование общих вопросов письменной формы сделки и возможности последующего закрепления совершенного волеизъявления в установленную форму сделки; 4) рассмотрение последствий несоблюдения простой письменной формы сделки, возможности исключений из п. 1 ст. 162 ГК РФ и механизма недопустимости ссылки на свидетельские показания; 5) исследование роли подписи в письменной форме сделки, последствий ее отсутствия и возможности исцеления недостатка подписи в письменной форме сделки. Автор приходит к следующим выводам. Под формой сделкой следует понимать установленные и признаваемые правопорядком способы закрепления волеизъявлений в материальной действительности. Материальное воплощение является определяющим для формы сделки. Главенствующей функцией формы сделки, присущей любым сделкам, является доказательственная функция. В то же время преобладание доказательственной функции не означает тождественность формы сделки процессуальному понятия доказательства. Закрепление волеизъявления в материи есть всегда волевой акт, в то время как доказательство таким свойством может не обладать. Так как доказательственная функция письменной формы направлена прежде всего на обеспечение сторон доказательствами на случай дефолта договорной программы, ничто не мешает сторонам обеспечить себя доказательствами уже после совершения сделки и в последующем закрепить уже изъявленные волеизъявления в установленную законом форму сделки. В российском праве понимание недопустимости ссылки на свидетельские показания в случае нарушения письменной формы сделки в соответствии с п. 1 ст. 162 ГК РФ представляет собой пример специальной негативной допустимости доказательств и запрещает использование свидетельских показаний в качестве доказательства ex officio. Понимание ограничения средств доказывания в качестве возражения наиболее всего отвечает доказательственной функции формы сделки. Именно такой подход поддерживается французским и родственным ему правопорядками. Подпись является атрибутом письменной формы сделки. Сделка, письменная форма которой не содержит подпись, должна считать незаключенной. Отсутствие подписи необходимо исцелять с помощью широкого понимания подписи и правил о конклюдентном акцепте. В тех случаях, когда такое решение не способно исцелить порок подписи, необходимо обращение к эстоппелю и правилам об одобрении сделки, совершенной неуполномоченным лицом.

The purpose of this work is a comprehensive study of the institution of the form of transaction from the point of view of the functional approach The following tasks are considered in this paper: 1) study of the legal nature of the transaction form and the difference between the institution of the transaction form and the category of expression of will; 2) functions of the form of the transaction, their appearance in the course of the historical evolution of the form of the transaction and the impact on the resolution of actual practical problems; 3) study of general issues of the written form of the transaction and the possibility of subsequent consolidation of the completed expression of will in the established form of the transaction; 4) consideration of the consequences of non-compliance with a simple written form of the transaction, the possibility of exceptions from paragraph 1 of Art. 162 of the Civil Code of the Russian Federation and the mechanism of inadmissibility of reference to witness testimony; 5) study of the role of the signature in the written form of the transaction, the consequences of its absence and the possibility of healing the lack of a signature in the written form of the transaction. The author comes to the following conclusions. The form of a transaction should be understood as the methods established and recognized by the rule of law for securing expressions of will in material reality. The material embodiment is decisive for the form of the transaction. The dominant function of the transaction form inherent in any transactions is the evidentiary function. At the same time, the predominance of the evidentiary function does not mean that the form of the transaction is identical to the procedural concept of proof. Fixing the expression of will in matter is always a volitional act, while proof may not have such a attribute. Since the evidentiary function of the written form is primarily aimed at providing the parties with evidence in case of default of the contractual program, nothing prevents the parties from providing themselves with evidence after the transaction and subsequently consolidate the will already expressed in the form of the transaction established by law. In Russian law, the understanding of the inadmissibility of referring to witness testimony in case of violation of the written form of the transaction in accordance with paragraph 1 of Article 162 of the Civil Code of the Russian Federation is an example of a special negative admissibility of evidence and prohibits the use of witness testimony as ex officio evidence. Understanding the limitation of the means of proof as an objection most of all corresponds to the evidentiary function of the transaction form. It is this approach that is supported by the French and related legal systems. The signature is an attribute of the written form of the transaction. A transaction, the written form of which does not contain a signature, should be considered as not concluded. The absence of a signature needs to be cured by a broad understanding of the signature and the rules on the final acceptance. In cases where such a decision is not able to heal the defect of the signature, it is necessary to appeal to the estoppel and the rules for approving a transaction made by an unauthorized person.