ОТЗЫВ научного руководителя на выпускную квалификационную работу Мигуновой Анастасии Викторовны  «Миграция немецкой знати в XVII веке: аспекты «межнациональной» сословной культуры»   Тема миграции давно уже стала предметом далеко не только социологических, политических или этнологических изысканий. История Европы уходит своими корнями в бесчисленные внутренние и внешние перемещения больших и малых племен, народов, общественных групп. Как здесь не вспомнить «великое» и «малое» переселение народов на заре средневекового тысячелетия или массовый исход эпохи Крестовых походов.  Единое христианское сообщество Запада с бегом столетий обзаводилось социальными структурами, находившимися в тесных контактах друг с другом. Особенно это характеризовало позиции общественных элит, знати, постоянные межрегиональные, групповые и личные связи которой стали константой к началу нового времени. В свою очередь большие кризисы и социальные катаклизмы придавали дополнительный импульс мобильности. Тридцатилетняя война стала, безусловно, одним из факторов мобильности прежде всего для немецкой знати. В этом смысле тема, поднятая А.В.Мигуновой в её работе вполне актуальна. Актуальна она и вдвойне по причине отсутствия в современной историографии сравнительных и обобщающих исследований как по проблемам миграции немецкого дворянства в раннее новое время, так и по эмиграции в годы войны. Внимание преимущественно концентрируется на городском и сельском населении. Между тем поводов к передвижению было предостаточно, и размеры самого движения впечатляли: эмиграция как часть миграционных процессов, стала трагичным событием в жизни многих именитых семейств Германии.   Представляется удачным угол зрения: сузить обзор сравнительным анализом трех титулованных семейств: Пфальцские Виттельсбахи (семья Фридриха V), Вюртемберг (семья герцога Эбергарда III), баденские Царингеры (семья маркграфа Георга Фридриха Баден-Дурлахского). Все три являли разные этапы эмиграции, имели разный географический вектор перемещения и разные политически судьбы. Конечно, типологическое обобщение здесь не могло бы претендовать на исчерпывающие результаты и автор это вполне осознает. Однако возникает возможность выявить общие моменты, которые могли бы быть апробированы в ходе последующих исследований. Вводные разделы демонстрируют хорошее знание современной историографии немецкой знати в целом. А.В. Мигунова дает общий обзор структур немецкой знати кануна войны и основных её характеристик, акцентируя давние традиции междинастических связей в условиях религиозного раскола и конфессионализации. Постановка проблемы подразумевает решение комплекса вопросов, которые вполне логично проистекают из актуального состояния науки и наличия источников. Сравнительно большой материал нам дают Пфальцские Виттельсбахи: после бегства в Нидерланды они обзавелись долговременным пристанищем и развернули бурную деятельность, направленную на реставрацию утраченных позиций и статуса курфюрстов. Именно семье «зимнего короля» автор уделяет справедливо большое внимание, опираясь кроме того на весьма обширную историографию. Сложность, однако, в том, что большую часть историков, вполне в духе немецкой традиции, интересовал чисто политический момент: роль фигуры опального курфюрста в перипетиях Тридцатилетней войны. А.В. Мигуновой пришлось «просеивать» информацию на предмет организации повседневной жизни беженцев, анализировать её с точки зрения реконструкции механизмов адаптации на чужбине.  Широко используется переписка членов семьи - именно она позволила автору выстроить линию династических и междинастических отношений в условиях эмиграции. Переработать обильный материал корреспонденций, часто на нескольких языках, полный специфических риторических форм и терминов, оказалось делом не из легких, но автор успешно справился с этой тяжелой задачей. Весьма удачно избегает автор и чрезмерного обобщения: в прицеле исследования оказывается главным образом младший сын Фридриха, знаменитый в немецкой и английской истории Рупрехт, герцог Камберлендский. На его примере очень подробно исследован механизм воспроизводства подпорченной опалой и бегством репутации. Рупрехту посвящены, мы бы сказали, самые задушевные части работы, написанные с основой на обстоятельном разборе источников. В лице Рупрехта автор убедительно показывает возможности и границы второго поколения эмигрантов, комбинацию служебной карьеры, родства и социального престижа. Главы, дарованные Виттельсбахам, несомненно, самые удачные в работе.  Объективно больше трудностей должно было возникнуть в исследовании Вюртемберга и Бадена. Опубликованных источников по пребыванию герцога Эбергарда в Страсбурге, а маркграфа в Женеве, Базеле и том же Страсбурге – лишь крупицы. Пришлось тщательно обследовать труды предшественников, в том числе и эрудитов XVIII в., содержащих фрагменты переписки и важные подробности.  Несомненным достоинством здесь стало использование неизданных документов из Государственного архива Штутгарта, освещающих отношения матери и сына – Эбергарда и Барбары Софии, а также повседневность герцогского двора в Страсбурге в 1634 – 1638 гг. Разумеется, большая часть массива пока ещё недоступна. Но уже имеющийся материал позволяет наметить основные аспекты. Между тем, чтение канцелярских документов на немецком неоготическом курсиве XVII в. требовало специальной подготовки. Автор показал надлежащее умение работать с подобного рода источниками. Проделанная работа позволила А.В. Мигуновой прийти к обоснованным выводам.  Семьи эмигрантов, оказавшись на чужбине, стремились по мере возможности последовательно и настойчиво реставрировать свой статус, симулируя модель до изгнания. При этом традиционный арсенал средств родства, династической и сословной солидарности, а также личное подвижничество был задействован с особой силой. Конечно, далеко не все стороны были охвачены равномерно. Перекос в экспозиции материала в сторону пфальцских Виттельсбахов очевиден. Можно было бы местами лучше распорядиться используемой литературой. Однако, представляется, что работа, направленная на решение важной и актуальной научной задачи, выполнена на высоком уровне, соответствует всем квалификационным требованиям, предъявляемым к выпускным работам подобного рода, и достойна самой высокой оценки.  Научный руководитель, доктор исторических наук, проф.  А.Ю. Прокопьев