РЕЦЕНЗИЯ  на выпускную квалификационную работу Ф.С.Курёхина, написанную на тему «Конвергенция жанров и идей в пост-модернизме (литература и кино)» (направление подготовки 035300 «Искусства и гуманитарные науки»)  	В своей работе Ф.С.Курехин ставит амбициозную задачу — не исследовать творчество того или иного автора, как это обычно бывает в случае бакалаврских работ, но осмыслить специфику целого эпохального стиля, каким является постмодернизм. 	В целом, предпринятую попытку можно считать удачной. Автор обоснованно исходит из предположения, что наиболее существенной для постмодернизма чертой является феномен специфической конвергенции жанров — специфической, поскольку постмодернистские произведения реализуют ее качественно иным образом, чем модернистские. 	В первой главе своей работы этот сюжет исследуется в общетеоретическом и историко-культурном плане, во второй же — на примере творчества, возможно, наиболее выдающегося и радикального представителя литературного постмодерна, американского писателя Томаса Пинчона. Вторая глава производит, пожалуй, наиболее сильное впечатление: Федор Сергеевич безусловно проникся духом «Вселенной Пинчона», прекрасно показал, как она вписана в историю американской литературы 20-21 веков, проанализировал особенности разных периодов творчества писателя. Его интерпретации «V», «Выкрикивается лот 40», «Радуги тяготения» и «Внутреннего порока» точны, глубоки и занимательны — а подчас радикальны и остроумны. Точным и эффективным является, на мой взгляд, рассмотрение энтропии как главной сюжетообразующей линии в творчестве Пинчона. 	Наконец, третья глава работы посвящена феномену «Мета-модернизма», под которым автор понимает современную стадию развития мировой культуры. В ее оценке Федор Сергеевич достаточно критичен, и это вполне обоснованно — радикализм «классического постмодернизма» (который, как мне кажется, можно было бы трактовать и как высшую стадию модернизма) сменяется  куда более конформной позицией: это и «отсутствие автора» (вместо его «смерти»), и «идеологическая безмятежность», и «новая искренность», и ряд других черт, подвергающихся разбору и оценке в рецензируемой работе. Мне кажется, диагноз точный и актуальный: множество современных популярных авторов (включая отечественных) умело выдают за критичность и радикальность вполне безобидные суждения и оценки, не пропускают ни одного «значимого» мероприятия» и «полезного знакомства» (включая «дружбу» с сильными мира сего) — и, разумеется, при случае не упуская возможности выразить свой ресентимент в адрес художников действительно радикальных.   	На мой взгляд, в работе есть целый ряд интересных наблюдений, а некоторые суждения заслуживают того, чтобы быть процитированными (поскольку демонстрируют авторскую манеру мысли и письма) — вот лишь несколько: 	«...Поздний Набоков, который убил в себе модерниста (тут можно поставить знак вопроса, заявленный на полноценную дискуссию, но допустим что Ада, и Бледный Огонь это пост-модернизм), но не научился смеяться над этим...»; 	(О романе «V») «Есть теория, что именно все теории заговоров в корпорациях пошли после него, что и является теорией заговоров»; 	«Никсоновские времена с его андеграундом, летом любви, тайными агентами, как мне кажется, похожи на наше время в России». 	Ко всему сказанному стоит добавить выдающуюся эрудицию автора, а также его интеллектуальную смелость. Однако, боюсь, что в глазах комиссии на первый план выйдут не эти достоинства, а то, что можно было бы назвать недостатком оформления. Поэтому хочу особо подчеркнуть: недостаток этот носит настолько радикальный характер (Федор Сергеевич последовательно и бескомпромиссно нарушает едва ли не все существующие требования — от вопиюще небрежного оформления сносок до огромного количества опечаток и аграмматизмов, не говоря уж о стилистике и форме аргументации!), что трудно заподозрить за ним элементарное невладение навыками подобного оформления. Поэтому рискну заявить, что недостаток этот перерастает в специфическое достоинство на уровне формы — по всей видимости, форма эта в своей неслучайности представляет собой еще один авторский аргумент в поддержку своей позиции. Я рекомендовал бы комиссии задать автору вопрос о содержании этого аргумента, и если ответ будет убедительным — возможно, признать, что речь действительно не должна идти о простой «небрежности», а о чем-то прямо противоположном. Что касается меня, то признаюсь: я не смог раскрыть авторский замысел в этом пункте, поскольку считаю, что более уместным было бы не панковско-анархическое глумление над «требованиями к оформлению», но что-то, отсылающее к энтропии, заговору и тому подобным вещам (логика «сада расходящихся тропок»? Криптография? Обилие таблиц, диаграмм и графиков? Не знаю...). 	Жаль, что в работе Федора Сергеевича не нашла отражения недавняя попытка Пола Томаса Андерсона экранизировать «Внутренний порок», но, возможно, это будет сделано в следующих исследованиях автора. 	Вывод: содержание работы позволяет оценить автора как перспективного и оригинального исследователя — уровень поставленной проблемы и ее осмысления явно выдающийся, если иметь в виду, что перед нами квалификационная работа выпускника бакалавриата. Мне кажется, что в случае успешной защиты — а это, повторю, означает, что, помимо прочего, комиссию удастся убедить в намеренности и необходимости ИМЕННО ТАКОГО оформления представленного текста — труд Федора Сергеевича Курёхина может претендовать на самую высокую оценку.  Рецензент К.э.н., доцент кафедры проблем междисциплинарного синтеза в области социальных и гуманитарных наук А.А.Погребняк