РЕЦЕНЗИЯ

на выпускную квалификационную работу Чичёва К. А.

«Русское неокантианство: основные представители и проблематика».

Тема русского неокантианства достаточно популярна в современной российской историко-философской науке. Это обусловлено, прежде всего, тем, что русское неокантианство выражает глубинные связи отечественного любомудрия с западноевропейскими идейно-философскими традициями. Особая роль в этом процессе принадлежит профессору Санкт-Петербургского университета А. И. Введенскому, который наиболее последовательно реализовал в русской мысли глубинный потенциал «критической философии». Сам А. И. Введенский придавал своей деятельности в указанном направлении первостепенное значение, ввиду того что интерес к учению кенигсбергского мыслителя, долгое время заслонявшийся авторитетом Шеллинга и Гегеля, получает основательный стимул к разработке и усвоению его наследия. Главным образом имело значение то обстоятельство, что с «возвращением к Канту» русская философия обретает потребность в осмыслении гносеологической проблематики. Как указывал ещё В. В. Зеньковский, вплоть до А. И. Введенского в принципе теория познания в русской философии оказывалась на «второстепенном месте». Именно в преодолении этого теоретико-познавательного барьера состоит главная заслуга выдающегося петербургского профессора.
Столь же значительное влияние на оформление процесса гносеологизации русской философии И. И. Лапшина, одного из самых видных учеников А. И. Введенского. В своих логико-гносеологических работах этот мыслитель пытался в первую очередь устранить из системы Канта соответствующие противоречия, благодаря чему он делал неокантианство не только более понятным и очевидным, но и исключительно важным направлением в развитии общих тенденций философии «русского духовного ренессанса» конца XIX – начала XX вв.. В гносеологии И. И. Лапшина законы мышления и формы рационального познания неразрывно связаны друг с другом, что позволяет русскому философу ввести понятие «чистого опыта» для объяснения возможности априорно-синтетического знания. Существенно важно также то, что И. И. Лапшин вслед за своим учителем категорически отвергает представление о так называемом «пустом пространстве», обусловливая осмысление его в контексте теории форм чистого созерцания.
Дипломная работа К. А. Чичёва написана на хорошем профессиональном уровне, с чётким осознанием проблем стоящих перед исследователем философии русского неокантианства. Ввиду обширности тематики считаю правильным ограничение объёма работы анализом воззрений вышеуказанных двух мыслителей, хотя, разумеется, их творчеством не исчерпывается солидная традиция критической философии.
Работу оцениваю на «отлично».


Рецензент
доктор филос. наук, 
профессор                                                                  (Замалеев А. Ф.)