РЕЦЕНЗИЯ на выпускную квалификационную работу П.С. Шмаровой Экзистенциальные основания речи.  	Данная работа может служить образцовым примером того, как можно органично соединять авторское присутствие в тексте, экзистенциальную затронутость темой и соблюдение требований академического письма. Доказывать актуальность темы, особенно в том ее преломлении, которое рассматривает автор – как можно жить после опыта Освенцима – представляется предприятием избыточным; при этом Полина удерживает проблему работы – говорить в ситуации невозможности сказать – на протяжении всего текста, обращаясь к ней и при определении того, что значит быть современным, и при описании различений речи и языка, и при обосновании недостаточности того диалога, который представлен через жест поиска признания.   Две главы исследования могут быть рассмотрены в своей последовательности следующим образом: постановка проблемы и определение концептуальной базы – первая глава; испытание возможных ответов – глава вторая. Основные понятия первой главы – язык, речь, коммуникация, современность раскрываются в своей неоднозначности. Они же высвечивают существо проблемы – невозможность и одновременная необходимость говорить, а также субъекта этой проблемы – свидетеля, говорящего о нечеловеческом в себе. Текст второй главы фокусируется на проблеме диалога, в котором разрешается или нет проблема свидетеля. Справедливо утверждается ограниченность возможности понимания Другого в диалоге, истолкованном как борьба за признание, связанном с объективацией Другого. В этом смысле оказывается ограниченным гегелевский проект интерсубъективности. Напротив, М. Бубер, М. Хайдеггер, М. Бланшо – дают нам никогда и ничем не гарантированную надежду на путь к диалогу, на неописуемое и неуловимое присутствие  мгновений любви.  Работа, безусловно, отвечает требованиям, которые могли бы предъявляться к философским работам – пребывание в поле диалога с актуальной философской традицией по теме, захваченность основной современной проблематикой, способность при этом к ясному мышлению, удержанию вопроса и вовлечению в него читателя. Однако можно отметить и ряд недостатков. Немного смущает то, что название всей работы и название первой главы совпадают. Хотя отчасти данное совпадение оправдывается тем, что именно в первой главе раскрывается проблема исследования, остается впечатление некоторой недоработки.  С одной стороны, Полина раскрывает проблему исследования, обращаясь к источникам и авторам, в уместности которых в данном контексте сложно усомниться – Ф.де Соссюр, Дж. Агамбен, М. Хайдеггер, М. Бахтин, Х. Аренд, М. Фуко, В. Франкл. С другой стороны, почему-то анализ диалога как борьбы за признания, где очевидна отсылка к классическому сюжету гегелевской феноменологии, обходится без самого Гегеля и А. Кожева, так хорошо его интерпретирующего. Правда, с обращением к Сартру, который  оправдан в данном контексте.  На мой взгляд, часто остаются без достаточного обоснования некоторые промежуточные тезисы. Например, о «монологичности поэзии и диалогичности повседневной речи», или о том, что «человек не только говорящее существо, но и политическое». Также хотелось бы более обстоятельного прояснения вариантов соотношения речи и языка (индивидуальной и общей речи), а также более отчетливого предъявления основания для самой аналитики. Однако последняя претензия могла бы быть удовлетворена только в случае большего по объему исследования, каким не должна быть выпускная квалификационная работа бакалавра.  Данные недостатки не снижают достоинства текста. В целом работа выполнена с учетом всех требований предъявляемых к ВКР – оформление, объем, определение предмета исследования, постановка целей, задач и их реализация, выдвижение основных тезисов и их аргументированное доказательство. Потому я полагаю, что данная работа, безусловно, заслуживает оценки «отлично».   Д.ф.н., доцент кафедры  философии науки и техники  Шиповалова Л.В.