Отзыв о выпускной квалификационной работе   «СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКАЯ АНАЛИТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЯ:  АСПЕКТ СОКРЫТОГО И ЛОЖНОГО», выполненной студенткой 4-го курса Института философии СПбГУ Поляковой Дариной Сергеевной  Работа Д.С. Поляковой по своему замыслу актуальна. В ней осуществлена попытка оригинально сформулировать фундаментальный вопрос социально-философского плана: в какой мере всякая тайна в обществе влечет за собой нарушение и деформацию социального порядка. В современном мире массмедиа господствует стихия намеренного введения в заблуждение, - расчетливо-неверной расстановки акцентов, - прямого обмана, лжи. Невиданный разгул разнообразных секретных служб, способных подчас деформировать замыслы даже самых благонамеренных правителей, являет собой феномен, которого история ещё не знала. Иногда представляется, что полная транспарентность функционирования и развития общества приблизит нас к преодолению той тотальной аномии, в которой находятся сегодня как развитые, так и развивающиеся страны. В социальной философии такого рода исследования почти не проводятся, так что замысел студентки обладает несомненной новизной. Дарина Сергеевна формулирует вопрос четко: она стремится выяснить, каким образом преступление существует в аспекте тайны, или, - в плане сокрытого и ложного.  -  В какой мере всякое преступление связано с тайной, ложью и, наоборот, влечет ли за собой сокрытие знания обязательную возможность преступления? Как требует канон социально-философского исследования, Полякова разделяет объект исследования (феномен преступления) и предмет исследования (аспекты ложного и сокрытого в преступлении). Выделяются проблемы (предвзятость и недоверие социума к закрытым организациям; возможности рассмотрения тайны как акта творения истины; справедливость конспирологических теорий; недоверие к Другому). Эксплицируются цели и задачи, и так далее. Как видно по достаточно четкой постановке вопроса, автор владеет необходимыми профессиональными умениями и навыками в подготовке квалификационной работы. Дарина Сергеевна в целом неплохо знакома с литературой, хотя и выбирает используемые работы несколько односторонне. Она с большим вкусом работает с толковыми словарями, извлекая из них выявление сущности обсуждаемых концептов. В будущем следовало бы всё-таки, во-первых, шире представить философскую аналитику понятий и категорий в специальной литературе, а также, во-вторых, продолжая лингвистическую работу, более развернуто наметить толкование понятий в других языках.   Ценно, что Дарина Сергеевна приближается к идее Анри Бергсона и Карла Поппера, наметивших выделение, кроме общеизвестных открытого и закрытого типов общества, ещё и «абстрактное общество», которое состоит из предельно атомизированных индивидов. (Ср. в художественной литературе известные романы «Ослепление» Э. Канетти и «Волшебная гора» Т. Манна). Концепт «абстрактного общества» существенен в связи с развитием машинно-компьютерного слова, открывающего горизонты существования и дистанцированного взаимодействия полностью автономных индивидов. Автор приближается к осмыслению абстрактного типа социума, когда говорит о «раздробленности современного общества на структуры-монады, не способные к взаимодействию друг с другом» (с.48). Весьма интересным и свежим, хотя только намеченным, является в работе социально-философский экскурс в проблему совести. Совесть раскрывается через механизмы функционирования сокрытого: «эффективность совести в том, что от неё нельзя скрыться: даже в паноптикуме есть шанс остаться незамеченным, но уйти от самонаблюдения невозможно, поскольку на этом основано самосознание, само утверждение того, что «я есть»». (с.30). Таким образом, если подвести некоторые итоги достижений выпускника, то, как явствует из текста и видно и как видно из Вступительного слова Поляковой, автор сумел выстроить в небольшом объеме достаточно завершенную схему работы, которая может послужить в дальнейшем основой для кандидатского и докторского исследований. В то же время, хотелось бы сделать некоторые замечания и рекомендации для последующих изысканий Дарины.  1. К сожалению, пока в работе остался в тени исторический аспект. Ложное и сокрытое, - так же как и преступление, - существуют вне своего развития. Совершенно не замечено, что игра вокруг сокрытого – это преобладающий способ познания в архаике. Слово «загадка» в своем специфическом значении в работе даже не упомянуто, хотя, как показали антропологи и фольклористы, загадки – основной способ осмысления и понимания мира в дописьменных культурах. В эпоху до «осевого времени» интерес к загадке сохраняется и сегодня -  в неистовой и необъяснимой страсти к загадкам у современных детей. Так же - у человека Новоевропейской цивилизации оттуда же неутолимый интерес к кроссвордам как форма развлечения. Глубинные архаические корни обнаруживаются и в «нормальной науке» Новоевропейской цивилизации, которая, (по Т. Куну), представляет собой «решение головоломок». 2. Хотя сама по себе идея сближения творческого акта и преступления существенна и интересна, но в работе нет достаточной ясности в осмыслении диалектики преступления, «виновно совершенного общественно опасного деяния", с одной стороны, и творчества как производства нового и значимого результата, с другой. Автор прав, что творчество, включающее в себя новизну как необходимую негативность, содержит в себе потенцию преступления. Но самая соль существующей культуры креативности в том и состоит, чтобы сохранить общественно значимую инновацию, но не впасть в преступление. Производство нового, регулируемое аксиологически, конечно же, не есть преступление. И наоборот, не всякое преступление предполагает производство нового. Автор эпатирует читателя и склонен сблизить производство значимого нового и преступление: «В наиболее широком смысле преступление понимается как акт выхода за пределы обозначенных границ, их пере-ступления (перешагивания)». (с.3). Существует огромная литература, в которой творчество и преступление различаются, - разводятся высокая игра вымысла и низкое коварство обмана. (Дети помнят рассказ Н. Носова «Фантазеры»). Диалектика творчества, влекущая за собой угрозу негативности, в работе не затронута.  3. Недостаточно оценена Дариной Поляковой роль Роберта Мертона, который является не только и даже не столько узким специалистом-социологом, сколько социальным мыслителем философского масштаба. В частности, им разработаны общие методологические основы анализа социальной дезорганизации, особенно понятия дисфункции. 4. Неубедительно, недостаточно продумано сопоставление Первого убийства и открытия Америки Колумбом (с.44), хотя сама по себе постановка вопроса о Каине существенна в контексте данного исследования.  5. В работе наблюдается некоторая небрежность в оформлении сносок, не всегда указываются страницы произведений, откуда приводятся цитаты. Не всегда точно употребляются термины, скажем, «мистика, мистический приобрели жанровое значение чего-то потустороннего» (с.23). Мистика не имеет «жанрового значения». Работа недостаточно тщательно вычитана. Встречаются описки, опечатки. Однако, несмотря на понятную недостаточную литературную опытность, несмотря на некоторые пробелы в развертывании мысли, перед нами состоявшаяся работа. Дарина Сергеевна Полякова - способный молодой исследователь, её работа заслуживает высокой положительной оценки.  Научный руководитель: Доктор философских наук, профессор Пигров Константин Семенович 10.05.18