Рецензия на выпускную квалификационную работу Захаровой Александры Александровны «Невидимые города» Итало Кальвино: опыты интерпретации  Данная работа посвящена одному из самых сложных текстов не только в творчестве Кальвино, но и вообще в новой итальянской литературе. Кроме того, автор поставил перед собой задачу не только выявить некий возможный код прочтения этого текста, но и развернуть определенную перспективу его рецепции, причем не только в Италии, но и в России (точнее, в СССР), и в США. Такая задача определенно является новаторской, работ по рецепции вообще немного, как у нас, так и за рубежом, а сравнение «домашней» рецепции с той, какая осуществляется в иной языковой среде и в ином культурном континууме – определенно новое слово в компаративистике. Данный поворот темы открывает интересные перспективы для дальнейших исследований, поле которых представляется поистине неисчерпаемым.  Так поставленная задача диктует и стройную композицию работы. Во введении постулируются цели и задачи, намечается объект исследования и его предмет, определяется актуальность работы и ее новизна. В первой главе, «Рецепция романа «Невидимые города» в Италии», делается попытка проанализировать отклики итальянских критиков на этот роман Кальвино, определить место самого писателя и этого его творения в итальянском литературном процессе, отследить влияния, обосновать некоторое неприятие именно этого произведения (делается вывод, что «Невидимые города» - «своего рода конфликтный узел, который завязывается между писателем и Италией»). Вторая глава, «Рецепция романа «Невидимые города» в СССР», обосновывает недостаточность этой рецепции, связанную с господствовавшими идеологическими установками. Третья глава делится на две части: «Рецепция романа «Невидимые города» в США» описывает триумфальное шествие романа в данном культурном континууме, подробно останавливаясь на статьях Гора Видала, Бена Вейсса и других, и обосновывая такую благоприятную рецепцию «очищенностью» произведения от чуждых (вероятно, национальных) культурных кодов, что способствует «быстрой и безболезненной абсорбции текста» такой многосоставной, мультинациональной культурой, как американская. Во второй части третьей главы, «Невидимые города» в «Западном каноне», делается попытка связать роман Кальвино с знаковой работой Харольда Блума, то есть, лишний раз подчеркнуть наднациональную, общекультурную составляющую поздних произведений Кальвино (например, из имеющей весьма яркую региональную окраску латиноамериканской литературы Блум выбирает «всемирного библиотекаря» Борхеса и «всеамериканского» поэта Пабло Неруду, которого к тому же сравнивает с Уолтом Уитменом; к слову сказать, упоминания о Кальвино я в «Западном каноне» не нашла и была бы крайне благодарна за ссылку). В главе четвертой, «Опыт интерпретации «Невидимых городов»», приводится весьма компетентный анализ текста с точки зрения нарратологии, семиотики, структурного анализа, комбинаторики, которой Кальвино в пору написания «Невидимых городов» очень увлекался. В Заключении автор приходит к выводам, что именно в США роман «приходится к месту», в отличие от Италии, поскольку он «недостаточно ориентирован на национальный канон» и СССР, поскольку «представляет читателю вредную степень свободы». Вывод из «опыта интерпретации» об особой природе этого текста, «провоцирующего на поиск индивидуального читательского маршрута» вполне обоснован и не вызывает возражений. Вместе с тем по прочтении работы возникают некоторые вопросы. Во-первых, рассмотрение итальянской рецепции романа в основном ограничивается годами сразу после его написания, 70-ми – 80-ми, и рассматриваются, как ни парадоксально, в основном англоязычные материалы, в то время, как роман получил благоприятную критику и номинировался на премию Поццале в самый год выхода в свет, 1974-й. Критиковали новую манеру Кальвино неореалисты, но этой волной не исчерпывался тогдашний и предшествующий литературный процесс в Италии: достаточно вспомнить Дино Буццати, Паоло Пазолини, Тонино Гуэрру, поэтов-«герметиков»; Луиджи Пиранделло, наконец. При этом А.А.Захарова упоминает лишь одну статью, где анализируется влияние на «Невидимые города» творчества Эудженио Монтале; по логике работы, получается, что это – чуть ли не единственная связь с итальянской традицией, что во всяком случае спорно (тем более, что Кальвино и Монтале, по сути, современники: Кальвино – 1923-1985, Монтале – 1896-1981).  Во-вторых, и русская рецепция тоже ограничивается советским периодом, уже чуть не 30 лет как ставшим достоянием истории. А.А.Захарова заканчивает свой экскурс в данную тему упоминанием о переводе 1997 года, не указывая при том ни имени переводчика, ни выходных данных (кстати, текст романа, как итальянский, так и переводной в библиографическом списке отсутствует). Ни слова не говорится о богатой постсоветской рецепции: выход 3-х томного собрания сочинений Кальвино в издательстве «Симпозиум», переиздания как «Невидимых городов», так и второго «мета» - романа писателя, «Если однажды ночью путник».  В-третьих, существенным недостатком работы, посвященной рецепции в разных языковых средах, является полное игнорирование проблемы перевода. Мы не узнаем ни имен переводчиков, ни оценки качества их работ (хотя бы беглой), а ведь перевод – основной инструмент рецепции. Отсюда и такой неприятный формальный недочет, как цитирование текста Кальвино по-русски, со ссылкой на итальянское издание, причем перевод принадлежит не автору ВКР, а Н.Ставровской, ни имя которой, ни издание, откуда заимствованы цитаты, не обозначены (с.30, 41).  Однако в целом, как было обозначено, работа А.А.Захаровой производит впечатление состоявшегося, новаторского научного исследования, имеющего определенную логику, свидетельствующего о незаурядной филологической культуре автора, и вполне соответствует уровню, предъявляемому к выпускной квалификационной работе.  Кандидат филологических наук, Доцент кафедры истории зарубежных  литератур СПбГу                                                                             А.Ю.Миролюбова